Ты, уставший ненавидеть - Страница 77

Моторы включились как-то внезапно, самолет, не тратя времени на прогрев двигателей, тронулся с места и покатил по взлетной полосе. За иллюминатором мелькнул косой луч прожектора. Быстрее, быстрее, толчок – и машина оторвалась от земли…

Орловский повесил шинель на спинку кресла и начал осматриваться. Нет, наверно, самолет летчика Артамонова – не тот, о котором ходят легенды. Никакой роскоши в салоне он не заметил – все казалось строгим, холодным и стерильно чистым.

Наверно, Артамонов любил свою машину и старался убирать каждую лишнюю пылинку. Да, Юрий представлял этого человека иначе… Будь выбор, ему не хотелось бы встречаться с командиром «Сталинского маршрута». Интересно, это тоже случайность, очередное совпадение?

– Устроились? – Артамонов снял кожаный шлем и небрежно бросил его в пустое кресло. – Выпить хотите?

Юрий тут же вспомнил о грузинских винах. Но летчик, порывшись в маленьком шкафчике, извлек нечто совсем иное – большую початую бутылку коньяка. Оттуда же появились легкие металлические стопки.

– А вы что, пьете за штурвалом? – Орловский хорошо помнил, что шоферам строго запрещалось водить авто даже после одной-единственной рюмки. Выходит, летчикам можно?

– Думаешь, в Америку завезу? – Артамонов вновь перешел на более привычное ему «ты». – Не бойся, майор, не окосею. Ну, за знакомство и за то, что живы остались!..

Закуска здесь, очевидно, не полагалась. Впрочем, коньяк и без того был хорош: мягкий, тягучий, обволакивающий голову нежной теплотой…

– Спасибо. – Юрий аккуратно поставил стопку на столик. – И за коньяк, и за то, что в самолет вовремя втащили.

– Да ну тебя! Коньяк пайковый, а насчет прочего – так я же за пассажира головой отвечаю, лапа медвежья! Особенно за такого, как ты!

– А какой я? – Может, пилот знает что-то, неизвестное Юрию?

– – А такой! – подмигнул Артамонов. – Знаешь, я, брат, наркомов вожу почти каждый день, но ни в кого из них не лупили в упор из трех стволов. Да еще в Тушине!

– Наркомов? – не удержался Юрий. – «Сталинский маршрут»?

– Слыхал? Между прочим, модель моего зяблика, знаешь, на чьем столе стоит? То-то!

Об этом Орловский тоже знал и даже, кажется, видел фотографию в газете. Товарищ Сталин восседал в Кресле, а посреди кипы бумаг стояла маленькая модель ширококрылой машины. Выходит, «Сталинский маршрут» был единственным – тем самым…

– Ну чего, еще по одной?

– Давайте…

Артамонов поставил на столик пепельницу и кинул пачку «Нашей марки».

– Кури, майор. Специально для тебя завезли. Вот такой ты серьезный мужик. А хочешь – ложись и спи. Одеяло дать?

Одеяло оказалось большим, теплым – не в пример тюремному. Летчик вернулся в кабину, а Юрий вдруг понял, что ужасно хочется спать. Наверно, события последних суток не прошли бесследно. Он поудобнее устроился в кресле, накинул одеяло и закрыл глаза, слушая ровное гудение моторов…

– Орловский!

Юрий мгновенно вскочил – и чуть не упал. Самолет резко качнуло, затем еще раз, еще… Странно, что качка его не разбудила. Сколько он проспал? Час? Больше?

– Майор, с парашютом прыгал?

Артамонов стоял рядом, придерживая рукой огромный черный рюкзак. Спросонья Юрий ничего не понял. Мелькнула нелепая мысль, что командир «Сталинского маршрута» все-таки излишне отдал дань коньяку.

– Да проснись, майор! С парашютом, говорю, прыгал?

Нет, Артамонов трезв и не шутит.

– Нет… Не приходилось…

Внезапно стало страшно. За иллюминатором была полночь, самолет качало, а лицо летчика казалось мрачным и встревоженным.

– Худо дело, майор…

– Что? Авария? – Орловский беспомощно огляделся. Машину вновь качнуло.

– У меня аварий не бывает, Орловский. Нас атакуют!

– Кто?! – Вчерашний бред продолжался. «Сталинский маршрут» атаковали в небе СССР…

– Хрен их знает! Вроде наши – И-15. Столица обалдела, велит идти на вынужденную… Нельзя – сверху расстреляют… Ладно, не дрейфь…

Артамонов пристроил парашют в проходе и направился к кабине. Орловский взглянул в иллюминатор. Вначале он ничего не заметил: там было черно, но затем черноту разрезала быстрая тень, потом другая… Тонкая светящаяся гирлянда рассекла ночь.

«Из пулемета, – понял Юрий. – На аэродроме стреляли из винтовок…» Он еще раз огляделся, зачем-то тронул тугой бок парашюта и тут вспомнил о револьвере. Конечно, оружие было сейчас совершенно бесполезно, но можно отвлечься, чтоб не думать о черных тенях за иллюминатором. Орловский достал револьвер и осторожно положил его на столик. Когда-то он умел разбирать подобные штуки. Надо вспомнить…

Оружие ~ новенький наган – было в порядке. Юрий понял это быстро, но заставил себя методично разрядить, а затем разобрать его. Такой наган был, наверно, у его брата там, в Таврии. Может, теперь эта вороненая игрушка пригодится и Орловскому-младшему. Конечно, вокруг не новобранцы – скорее всего, ему просто не дадут выхватить оружие. Но холодный металл успокаивал – как маленькая гарантия независимости. Его враги понимали только голос силы – и теперь Юрий вооружен…

– Готовимся к бою? – Артамонов вновь был рядом, но теперь на его лице светилась улыбка. – Правильно: сокрушим, медвежья лапа, всех врагов!

– Привычка, – ляпнул Юрий первое, что пришло в голову.

– Хорошая привычка. Можешь прятать ствол, Орловский. Все – вроде ушли!

Действительно, самолет больше не качало, моторы гудели ровно и спокойно.

– Мне к земле велели идти, а я не послушался! Пошел вверх: у этих И-15 потолок низковат. Нырнул в тучи, потом снова вверх… В общем, они отстали…